Любопытство - как движитель

03.05.2018

Этот пост хочу посвятить любопытству. Как ТАМ живут наши «бывшие»? Нет, не бывшие супруги. Я же - про полиграфию. В странах, которые входили в разные годы в Российскую империю (в самом широком понимании), а теперь живут самостоятельной жизнью. Какие они? похожи на нас или кардинально изменились? что ожидают от будущего?

Это один из мотивов ежегодных командировок под эгидой Клуба директоров цифровых типографий: удовлетворить любопытство. Второй - подписать Меморандум о сотрудничестве с зарубежными Ассоциациями полиграфистов. Зачем это нужно? Ответ дам в конце поста. Есть и другие сопутствующие приятности. Весело пообщаться с коллегами-земляками во время трансферов и гала-ужинов с кружкой пива. Увидеть новые достопримечательности.

В прошлые годы Клуб цифровиков был в Финляндии (дважды) и в Латвии. На этот раз наш путь лежал в Венгрию. Состав делегации по сравнению с прошлыми поездками заметно обновился (хотя костяк остался тот же). И это хорошо. Сохранилась и веселая молодежная атмосфера в группе. И это замечательно. Традиционно у поездки был спонсор. В этом году - компания Offitec (НИССА Дистрибуция). За что коллегам – отдельный респект.

ВЕНГРИЯ ПОЛИГРАФИЧЕСКАЯ

Не знаю – удивляться этому, или это нормально, но венгерская полиграфия похожа на нашу, российскую. Видимо, дыхание прошлой, социалистической, жизни чувствуется у всех. На душу населения ежегодно производят печатной продукции у них на 80 евро, у нас – на 71. В США – на 460: сразу чувствуем разницу! Кстати, в Великобритании объем услуг «девушек с пониженной социальной ответственностью» – те же 80 евро в год на одного англичанина (это данные только легального бизнеса). :)

У венгров процесс приватизации типографий закончился быстрее (в 1997-ом году), чем у нас. Осталась только одна государственная типография – для печати денег. В основном предприятия отрасли – это мелкий и малый бизнес. Львиная доля типографий – это коллективы от 5 до 10 человек. Если у таких фирм есть своя ниша – они устойчивы. Но большинство, а они, как правило, стандартные копи-салоны – легко дохнут и легко возрождаются как «мыши» (термин – из теории конкуренции). Одну из таких «мышей» мы посетили в центре Будапешта. Там стоят десять компьютеров, пять цифровых машин Ricoh. Люди с улицы свободно подходят к рабочим местам, что-то сбрасывают с флешки, что-то получают из интернета, макетируют, обрабатывают и отправляют на печать. Потом подходят к ресепшен и расплачиваются. Как мы поняли, изучив прайс салона, деньги такой бизнес делает не на печати, а на дополнительных услугах типа брошюровки (если она требуется). Такая бизнес-модель похожа на американскую АЗС, которая зарабатывает не на наценке на бензин, а на продаже сопутствующих товаров.

Устойчивое полиграфическое предприятие - среднее (50-100 человек). Крупные типографии в Венгрии есть, но они себя чувствуют не очень уверенно. Население страны, как и по всей Европе, стареет. Молодежь или уезжает в более развитые страны, или хочет работать менеджерами. Местная квалифицированная рабочая сила превращается в дефицит. Это шанс для машиностроения. «Формула прогресса» такая – три типографских опытных рабочих должны быть заменены после модернизации на один автомат плюс один оператор. Такой робот-автомат должен качественно выполнять свою функцию даже при средней квалификации оператора. Это я уже слышу не от одного производителя полиграфической техники: перестало человечество верить в старательность рабочего класса!

В целом, полиграфия ощущает себя спокойно. Страхи, что интернет все отнимет, прошли. Массовых банкротств типографий нет. Хотя ни роста, ни прорывных технологий никто не обещает. Развивается, как и у нас, цифровое направление и упаковка. Загрузка у лучших предприятий есть, но не «под завязку». Стандартная работа типографий – шесть дней в неделю по 12 часов или, в лучшем случае, 5 дней в неделю по 24 часа. Даже как-то скучно, девочки. Вот, когда мы были в Финляндии: там коллеги тряслись в ожидании надвигающегося апокалипсиса. Чувствовалось клокотание от несправедливости жизни. Понятно, что они так рыдали после тучных столетий и долгого постоянного роста. Наверное, сейчас уже адаптировались. Ведь наши российские полиграфисты тоже стали ныть после обвала 2008-го года. А сейчас привыкли и замолчали.

ВЕНГРИЯ РАСЧЛЕНЕННАЯ

Обычно историю таких небольших стран, как Венгрия, мы в школе не изучаем, и вообще не знаем. А когда оказываешься в такой стране – выясняется, что здесь все не так просто, есть закрученый сюжет. За эти четыре дня, по мере общения с местными жителями, история страны вырисовывалась все любопытнее. Этот интерес не исключал и фасадной части поездки - фотосессий на фоне неоготического здания Парламента, круиза по вечернему Дунаю, супа-гуляша, который на второй день уже лез из ушей, плесканий в термальных бассейнах.

 Пару слов хочется сказать про архитектуру жилой части венгерской столицы. Моя маленькая слабость – модерн конца XIX – начала XX века. В Будапеште – таких домов много. Кажется даже, что больше, чем в Санкт-Петербурге. Чувствуется, что Будапешт и 100 лет назад был европейской столицей. По центральным проспектам – они в хорошем состоянии.

 По боковым улицам – пока сильно пошарпаны. Но тем милее глазу. 

Все дома – очень своеобразные. Сложилось впечатление, что из всех изысков, присущих модерну, венгерские архитекторам приглянулись эркеры. Их в разы больше, чем балконов, башен, полукруглых окон, лепнины.

У меня лично с Венгрией была в прошлом некоторая недосказанность. Свой первый вояж за рубеж я осуществил по комсомольской путевке в 1988-ом году. Мне она досталась как журналисту, освещающему молодежную тематику. Наша цель была другая социалистическая страна - Югославия. Но дорога туда проходила транзитом через Венгрию. Мы даже не остановились на обед. Первым после венгеро-югославской границы пунктом питания был ресторанчик в городке Суботица. Почему-то запомнилось, что принимающий нас хозяин ресторана акцентировал, что он – венгр. Я, помню, жадно кушал гуляш и кивал ему головой. Но про себя думал: «Дружище, мне, в общем, пофиг, венгр ты, серб или кто еще. Я – первый раз за границей. Первый! Вот это ты понять можешь?! Да и жрать хочется – весь день натощак». Это сейчас, спустя 30 лет, до меня дошло, почему он так настойчиво и гордо пытался до нас донести свою национальность. Об этом – чуть позже. А тогда, в 1988-ом, наша группа провела два дня на берегу Адриатического моря. Предполагалось, что комсомольцам можно позволить себе немного пляжного отдыха. Но время на эту ерунду мы не тратили – пошли на местный рынок и стали продавать за югославские динары советские товары. Кто-то продавал фотоаппараты «Смена», кто-то детские игрушки, я продал партию термометров. Обратно мы ехали уже по железной дороге. Сначала на электричке из Белграда до Будапешта, там пересели на поезд до дома. На будапештском вокзале я провел пять часов. Успел совершить первую в своей жизни валютную махинацию: динары обменял на венгерские форинты в подземном переходе, с форинтами сходил на привокзальный рынок и купил джинсы (заметно дешевле, чем в Югославии). Но вот куда-то сходить в город побоялся – все-таки заграница! Мало ли что? И пять часов пробыл на вокзале. Поэтому осталось такое ощущение, что Будапешт я не видел. И вроде как в Венгрии не бывал. Так что этот комплекс в этот раз из себя выкорчевал: полноценно посмотрел Будапешт. Тоже плюс к этой поездке с Клубом цифровиков!

Возвращаюсь от личной истории к мировой. Венгерское королевство возникло примерно тогда же, когда и Российское государство – более 1000 лет назад. Были у венгров (они же – мадьяры) свои короли и армия, которая защищала народ от врагов. Но стали появляться более крепкие враги, наподобие монголов, турок-османов, которые брали верх. И мадьяры потеряли на многие века свою государственность. Но терпеливо ждали своего венгерского счастья. И оно пришло вместе с Австрийской Империей и династией Габсбургов, которые поглотили Венгрию целиком. Габсбурги не были злобными сюзеренами, венгры жили хорошо, но не поняли, что это был их золотой период. Они бухтели, требовали независимости, а в середине XIX века подняли восстание под руководством Шандора Петефи. Австрийцы подавили это восстание (не без помощи русской армии), но как утешительный компромисс предложили дать государству двойное название - Австро-Венгрия. Столица осталась в Вене, но и Будапешт получил некий столичный статус. И так было до Первой Мировой . Австро-Венгрия проиграла войну: империя Габсбургов рухнула, и страны-победители разделили ее на части. Наконец, образовалась независимая Венгрия. И вроде жизнь налаживалась, но от Венгрии… отрезали 2/3 (!) территории: Трансильвания отошла Румынии, часть земель досталась Югославии, Закарпатье - Украине, Братиславская область – Чехословакии. Мадьяры очень болезненно отнеслись к такому разделению. Но нация оказалась крепкая – стали терпеть и ждать своего счастья опять. В том числе и те, кто оказался вне своего государства: они не ассимилировались, а поддерживали чистоту крови. Только сейчас я понял, почему тот венгр в Суботице в 1988-ом году так был горд, что он - мадьяр: он сохранил свою самоидентификацию за многие десятилетия отлучения от материнской земли.

А история продолжала играть с венграми в кошки-мышки. В 1930-е годы они нашли сочувствующего их национальной трагедии – Адольфа Гитлера. И вступили с ним в союз. Поначалу он выполнил свое обещание: в 1940-ом году в Венгрию вернули Словакию и Трансильванию. Но к 1944-му году мадьяры поняли, что поставили не на ту лошадку, попытались переметнуться на другую сторону, но было уже поздно. После окончания Второй мировой войны большие страны их не включили в число победителей (9 мая в Венгрии никогда, в отличие от других стран соцлагеря, не был выходным днем), и границы Венгрии остались довоенными. Сорок лет венгры были обречены дружить с Советским Союзом. Дружба была напряженная, с постоянными попытками сбросить с себя коммунистическую идеологию. И, когда сюзерен ослаб, венгры в 1989-ом порвали с Россией, полностью потеряв наш рынок. Сейчас пытаются найти счастье с Евросоюзом. Нашли его? Не очевидно. Средняя пенсия – 200 евро (похоже на нас), средняя зарплата – 700 евро (на руки – 500 евро, опять похоже). Местная промышленность нельзя сказать, что находится в расцвете. Очень много молодежи уезжает учиться и жить в Германию-Голландию-Францию. Типичная картина для стран Восточной Европы.

Но нам, россиянам, венгры близки своей болью разделенного народа. После распада Советского Союза русские оказались самой большой разделенной в мире нацией. Вот оказалось, что и мадьяры с такой же психологической травмой.

Показателен наш разговор с одним из работников на заводе Rigo, куда нас отвезли организаторы командировки. Мы спросили:

- Как венгры относятся к Крымским событиям?

Ответ был такой:

- Мы вас понимаем. В Крыму живут русские, и вы хотели их вернуть. И вернули. Мы тоже готовили возвращение Закарпатья в состав Венгрии, раздавали паспорта, но делали это медленно. Вы нас опередили. Теперь, судя по мировой реакции на Крымскую весну, мы не скоро сможем вернуться к этой идее.

ВЕНГРИЯ МАШИНОСТРОИТЕЛЬНАЯ

У меня к горлу подкатил сентиментальный комок, когда я увидел на улицах Будапешта знакомый с детства «Икарус». Сколько в детстве было накатано километров на таких автобусах! Он почти не изменился: все тот же дизайн, все тот же логотип на задней стенке, те же раздвигающиеся форточки в пол окна, все тоже дизельное урчание. Вот только черным дымом больше не пыхает из выхлопной трубы. Но «Икарус» - не самый распространенный автобус в Венгрии: «Мерседесов» и «Вольво» бегает больше. Квоты, понимаешь ли! Для крупной индустрии в Евросоюзе есть такое понятие. Размер квоты определяют чиновники в Брюсселе. Зато на другом полюсе – малом бизнесе – полное счастье. Весь европейский рынок открыл свои объятия без ограничения.

Наши спонсоры завезли нашу группу на одно такое предприятие Paperfox, где работает 6 человек, включая хозяина, который по совместительству и директор, и главный продавец, и главный маркетолог, и главный разработчик послепечатного оборудования. Очень колоритный товарищ, классический изобретатель! Как его называют: профессор-«назад в будущее». 

Легко представить, что он, как герой фильма док Эмметт Браун, может придумать в своем гараже машину времени. Но пока его фирмочка изготавливает всякие небольшие приспособы для цифровых типографий. Например, ручное устройство, которое функционально заменяет тигельный пресс. Оно вырубает на печатном листе любую форму, использует обычный штамп, не требует электричества и очень дешево – 500 евро. Единственное ограничение – эффективно только для малых (до 100 штук) тиражей.

Меня больше всего поразило, что у него 92 (!) дилера по всему миру от Китая до США. При производственных площадях 100 квадратных метра. Классическое нишевое предприятие. В России такому Кулибину было бы тяжело со сбытом…

Второе машиностроительное предприятие, куда мы попали – завод Rigo по производству клеевого оборудования. Это уже серьезный завод, хотя и семейный. Сейчас предприятием управляет сын, но папа-основатель тоже ходит на работу. Я поговорил с папой – было интересно, как в Венгрии решается вопрос с передачей бизнеса от одного поколения к другому. В мире это стало проблемой: дети не хотят продолжать отцовское дело. Папа сказал, что у него два сына: старший уехал в Англию, а младший заинтересовался семейным бизнесом и с удовольствием работает главным менеджером. Вообще в Венгрии достаточно традиционное общество, и в каждом втором случае отцы не испытывают с наследованием бизнеса проблем.

Завод Rigo – продолжение венгерских промышленных традиций. Современные технологии, достойное конструкторское решение, качественная сборка. И уже такой мировой полиграфический монстр как фирма Duplo не боится продавать термоклеевые машины, изготовленные на этом заводе, под своим брендом. У Rigo – широкая номенклатурная линейка. Половина предлагаемых к продаже моделей – термоклеевые машинки, вторая половина – на PUR-технологии. У каждой модели – своя ниша. Позиция завода – удовлетворить индивидуальные потребности каждой типографии. Поэтому и такое широкое предложение.

Рекламой качества Rigo послужила история про одного московского клиента (называть фамилии не будем), о-очень притязательного, который, перебрав все предложения на рынке оборудования, вынес всем мозг и выбрал именно венгерскую машинку. А сейчас Rigo собирается врываться на рынок резального оборудования. Флаг – в руки! Мне казалось, что этот рынок жестко поделен между немцами и японцами. Казалось, что только китайцы там могут что-то предложить. Но вот венгры готовы биться за место и на этой поляне. Молодцы!

УКРАИНСКИЙ СЛЕД

Нас между заводами и типографиями развозили на микроавтобусе. Водителем был гарный хлопец Сергей. С пропиской в городе Чернигове. В Венгрию он приехал на заработки. Мне было очень любопытно узнать его взгляд на жизненную ситуацию. Он с удовольствием поделился.

- Лучше всего работать в Германии. Но там трудно получить разрешение. Хорошо – в Чехии. В Польше легче найти работу. В Венгрии – меньше платят, но тоже можно.

- А почему выбрал Венгрию?

- Так получилось… Я и в Польше поработал, и в Чехии.

- А как с языком?

- Ох, тяжко учится венгерский!

- А чего в Россию не поехал? С языком проблем нет.

- А я работал. Строили училище в Петербурге на Васильевском острове. Пока у вас доллар был 30 рублей. Потом стало не цикаво. Да и оформление нескладное…

- Не по политическим причинам из России уехал?

- Да, нет. Это у вас по телевизору рассказывают байки. Олигархам нужна эта война, а народ к вам нормально относимся. Мы это понимаем, - а после паузы как-то по-детски добавил, - Хотя Крым жалко!

- А Донбасс не жалко?

- Донбасс? Да как-то не думал.

- Считаешь, что он вернется?

- Может, и вернется. Им там обещали одно, а живут они не здорова.

- А долго будешь в Венгрии работать?

- Посмотрим. Как у нас наладиться – вертатюсь. У меня дом был в Крыму. Как Крым отделили – я помчался туда его продавать. Меня мои домашние отговаривали: «Тебя там убьют!». Но ничего, никто не тронул, дом продал. Так что мог бы бизнес начать, капитал какой-то есть. Но с нынешней властью как-то не хочется. Поработаю пока в Европе.

- А таких как ты много?

- В Польше наших много. Четыре миллиона. Здесь меньше.

- Четыре миллиона в Польше, четыре – в России. Сколько-то в Венгрии и Чехии. Этак у вас четверть населения уехало. Это заметно на улице?

- Да, заметно. Особенно на рынке – сразу видно, что народу нет. В нашем подъезде половина позакрывало квартиры и поехало на заработки. Особенно те, кто на пенсию вышел: силы еще есть, а работы нема.

- Не секрет, сколько тебе здесь платят?

- 1000 евро. 500 евро уходит на жилье.

- Понятно. Успехов тебе!

 

МЕМОРАНДУМ НА СЧАСТЬЕ

Обещал рассказать про Меморандум. В каждой стране, которую посещает делегация Клуба цифровиков, мы подписываем Меморандум о сотрудничестве с местной Ассоциацией полиграфистов. Точнее, с нашей стороны подписывает ее наш бессменный Зевс – профессор Александр Васильевич Иванов. Он, как всегда, достойно представляет наш город, с особой торжественностью участвует в процедуре подписания (фотографии адекватно отражают весь пафос). А мы (свита) из зала громко аплодируем, поддерживая соответствующую атмосферу. В этот раз на представительницу Венгерской Ассоциации так повлияли «величие момента» и «величие» визави, что она сказала, мол, вся в растерянности - ни разу не подписывала такой документ.   Это было умилительно.

Можно смотреть на подписание наших Меморандумов с иронией. Но мне пришла в голову такая серьезная мысль. Я ее анонсировал на одном из ужинов нашей группы в Будапеште и трансформировал в тост. 

Меморандум имеет значение для каждого из участников этого процесса. Мы своим подписанием шлем в мировое энергетическое пространство месседж: мы – за дружбу, мы - за сотрудничество. На фоне сложной, негативной международной обстановки наше послание позитивно. И пространство должно дать нам такой же позитивный ответ. Каждому – свой. Кому – нового жирного заказчика, кому – большую любовь, кому – новые творческие прорывы. Такая «обраточка» со знаком «плюс» должна прийти в ближайшие недели. Я попросил всех участников поездки сообщать нашему Зевсу - какая именно «благая весть» к ним пришла. Потом, перед следующим заседанием Клуба цифровиков, подведем итоги.

Так выпьем же за то, чтобы всем нам было дано привнести в эту жизнь позитивные послания. :)

ПРО БУДУЩЕЕ

В Пулково, когда мы прощались после прекрасной поездки, я предложил Александру Васильевичу на следующий год нацелить командировку Клуба цифровиков в Монголию. То же – «наши бывшие». И тоже любопытно. Там еще понимают русский язык. Александр Васильевич долго и задумчиво смотрел на меня и предложил перенести этот разговор на потом.

Все фотографии выполнены известным папарацци Игорем Калининым (типография КИНТ) :-)

Вернуться назад